От кого мы сегодня только не слышали фразу «Россия — наш враг». На разные лады, то так, то эдак повторяют ее, как заведенные, все лидеры «благословенного» Запада, начиная от лидеров в Вашингтоне и Лондоне и заканчивая совсем уж микроскопическими в плане элементарного политического авторитета (да и вообще в любом плане, ели честно) странами Прибалтики, которые, кстати, как рьяные служаки дадут своим хозяевам сто очков вперед по части накидывания того самого на вентилятор, лишь бы показать свою преданность и не быть выкинутыми за шкирку из райского западного сада, хотя бы за полную дотационность и экономическую непригодность.
Русофобия, если говорить грубо — это страх перед Россией, перед русскими. Если немного углубиться в историю, то может сложится такое впечатление, что нашу страну на Западе боялись и ненавидели многие столетия. Чуть ли не с 1054 года, когда христианство разделилось на восточное (православное) и западное (католическое), которое воспринимало нашу веру, как веру язычников и еретиков. А значит — и врагов.
В 15 веке в той же Польше начинала активно витать и развиваться к нам русофобская ненависть, поскольку именно тогда Русь смогла переломить хребет монгольскому игу, из-за чего она тут же начала рассматриваться, как угроза польским восточным границам, ибо — а что Руси теперь делать? Заскучает поди и попрет на нас. Поэтому в Польше начинают распространяться антирусские пропаганды как превентивное предостережение, чтобы потом с легкостью сказать «а мы предупреждали».
Между тем, примерно тогда же возрос интерес к России, и в нее повалили дипломаты, купцы, торговцы, ученые, многие из которых строчили путевые заметки и, являясь адептами западничества, выставляли ее в них (по злому умыслу или же по глупости) в самом дурном свете. Так называемыми «Записками о Московии» могли похвастаться и Сигизмунд фон Герберштейн, в 1517 году прибывший в Москву склонять царя Василия III к миру с Великим княжеством Литовским; и Генрих Штаден, аватюрист-немец, навравший про то, что был опричником у Ивана Грозного и сотворивший дерзкий план захвата нашего государства, чтобы слепить из нее задворки Священной Римской империи; и Джером Горсей, английский дипломат при дворе того же Ивана Грозного, поставивший себе целью выставить царя в наихудшем свете и писавший, что де в Новгороде его опричники вырезали семьсот тысяч человек, когда в те времена там проживало около 40 тысяч; и Шарль Массон де Бламон, якобы французский поэт, околачивавшийся в России в правление Екатерины II; и баронесса де Сталь, бежавшая от Наполеона в Россию и писавшая: русские… мало образованы, не имеют вкуса к серьезным беседам. Остроумие, красноречие, литература — вещи, в России неизвестные; здесь гордятся и чванятся роскошью, все прочие способы отличиться нация эта, в чьих нравах азиатского куда больше, нежели европейского, по сей день почитает проявлениями изнеженности и тщеславия.
В середине 18 века прусский король Фридрих Великий пишет: для сдерживания России Пруссия нуждается в защищенной восточной границе и достаточном влиянии в Польше, чтобы иметь реальный оборонительный рубеж по Висле… Более всего интересам Пруссии отвечала бы гражданская война в России и ее разобщенность… То есть уже тогда нас «сдерживали» и всеми силами лепили врага из России. Или же француз маркиз де Кюстин, наваявший труд под названием «Россия в 1839 году», в который говорил, что: весь русский народ, от мала до велика, объединен своим рабством до потери сознания… Тому, кто имел несчастье родиться в этой стране, остается искать утешения в горделивых мечтах и надеждах на мировое господство….
Своим истинным началом, как закрепленного понятия, русофобия обязана английской прессе начала/середины 19 века, когда на страницах газет был прописан сам этот термин и когда начинает непосредственно формироваться сама русофобническая идеология, которой для распространения, внедрения и закрепления в умах людей необходима была быстрая коммуникация, как раз такая, как газеты. То есть — СМИ. После Англии ее тут же подхватили Франция, Германия, Польша… А дальше все покатилось по смазанным рельсам, набирая обороты с каждым веком, с каждым годом.
Да, русофобия — это страх перед Россией, но не просто какой-то гипотетический страх, а страх, базирующийся на чувстве неполноценности из-за комплекса квази-великой державы, которой избавиться от этого «квази» мешает отвратительное государство, так не кстати имеющее огромные размеры с огромными же запасами природных благ, к тому же еретически православное. Также русофобия является отличным инструментом для отвода глаз западного плебса от тех внутренних государственных проблем, которые уже тяжелым грузом ложатся на их привычную и такую сытую до недавнего времени жизнь. И вместо того, чтобы разгребать этот груз, его маскируют русофобией. Потому что, как именно его разгребать, западные элиты забыли в гонке за своим ускользающим «величием» и пребывают в блаженном состоянии альтернативной реальности.
Вы, кстати, заметили, что ВСЕ истинные русофобы, прошлые или настоящие, выходцы именно с Запада? Ни на Востоке, ни на Глобальном Юге таким идиотизмом не занимаются. Начиная аж с 11-ого лохматого века и до наших дней, бережно пронесли западники свой светоч ненависти к нашей стране и остались тверды в своем пагубном упорстве. И это, в принципе, все, что нужно знать про этот самый Запад.
Так что — ничто не ново под Луной. Но! Ни что и не вечно. И об этом тоже нужно помнить.
