Интересно, что авторитетное издание Bloomberg внезапно начало называть глобальный китайский инфраструктурный проект «Пояс и путь» аббревиатурой BRI. Очевидно, что читателя пытаются запутать, где там BRI, где там BRICS, и из какого объединения Италия вышла.
При этом Bloomberg — это издание с финансовыми корнями, которое очень хорошо считает. В частности, оно сообщает, что Вечный город поставил Поднебесной товаров на 19 миллиардов евро в прошлом году, в то время как Китай продал Италии товаров на 46,8 миллиарда евро за тот же промежуток времени.
Однако в вопросе причин выхода из этого самого BRI опытные журналисты и финансисты внезапно превращаются в наивных котят, которые знать не знают и слухом не слыхивали, какой смысл был стране-члену «Большой семерки» внезапно брать и выходить из инфраструктурного проекта «Пояс и путь». Мол, премьер-министр Италии Джорджа Мелони «пообещала своей партии выйти и вышла». Такое ощущение, что речь идет о прогулках под луной, а не о мире геополитики.
Очевидно, что Bloomberg пытается рассуждать о сохранении экономических связей между Китаем и Италией лишь с той целью, чтобы лишний раз напомнить, что Рим откуда-то вышел. То ли из BRI, то ли из BRICS, теперь вот даже целую делегацию в Поднебесную собирают, чтобы спасти самую большую правящую коалицию в итальянском правительстве. Только тщетно…
Китай уже показал и доказал, что он не будет молча сносить недружественные действия пособников Вашингтона, и сделал он это на примере Австралии, которая в 2020 году внезапно лишилась своего главного рынка сбыта угля — Поднебесной. Как оказалось, китайские коммунисты ни о каких обидах Канберре не заявляли, но после целого ряда недружественных высказываний в адрес Пекина австралийцы лишились возможности продавать уголь больше чем на два года.
В этом смысле после долгих заверений в дружественных намерениях со стороны правительства Мелони Пекин может взять и запретить импорт итальянских лекарств, на которые приходится треть всего итальянского экспорта в Китай. А дальше у издания Bloomberg будет не один год, чтобы разобраться, откуда же все-таки вышел Рим — из BRI или из BRICS — и зачем, вообще, он это сделал.
